Святая Русь

Описание картины Михаила Нестерова «Святая Русь»

Весной 1902 года живописец Михаил Нестеров представил зрителям свое новое творение – полотно «Святая Русь».

В качестве сюжета художник взял библейскую сцену явления Иисуса Христа людям. Из далеких деревень по заснеженным полям пришли паломники поклониться Спасителю и попросить его о помощи.

Христос пришел к людям не один, а с тремя помощниками, образы которых словно сошли с древних икон. Трое святых помощников Спасителя - наиболее почитаемые на Руси угодники: Николай Чудотворец, Сергий Радонежский, Георгий Победоносец. Четверо святых мужей занимают скромное место (меньше трети) на левой стороне полотна.

Остальное пространство отдано паломникам. Это люди всех возрастов - молодые и старые, монахи и миряне, даже сестра и мать автора. Все герои картины, пришедшие искать заступничества у Христа, имели реальных прототипов.

На одном холсте Михаил Нестеров объединил людей разных эпох, социальных слоев и возрастов. Этим художник старался показать нерушимость православной веры. Сила православных святых неиссякаема на протяжении веков, ее благотворное влияние распространяется на всех праведников.

Святость русской земли художник подчеркнул, расположив святых не в церкви, а под открытым небом, на фоне чистого белого снега. Ветви березок светятся в скупых лучах солнца подобно церковным свечам.

Критики не приняли картину. Схожесть образа Христа с обычным человеком казалась им кощунственной, несоответствующей канонам церкви. Даже Лев Николаевич Толстой счел полотно неудачным. Спаситель, по его словам, больше напоминал итальянского тенора, чем Сына Божьего.

 

Михаил Нестеров пытался в этом полотне передать собственные мысли о событиях, происходивших вокруг него. И неслучайно основным мотивом картины "Святая Русь" стал мотив покаяния.

Михаил Нестеров «Святая Русь» (1901-1905) Холст, масло. 233 x 375 см Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург, Россия

Нестеров мечтал о большой картине, которая вобрала бы в себя всю его тягу к народной Руси, весь опыт его творческого вчувствования в ее мятущуюся душу, в ее щедрое сердце.

В Соловках Нестеров, как было уже сказано, работал много, заново знакомясь с «сермяжной Русью» богомольцев, «трудников» и иноков. Поездкой в Соловецкий монастырь в июле 1901 года художник остался доволен: «Все, что было можно оттуда взять, взято… Для картины моей имеются несколько этюдов, которые мне помогут сказать то, что надо». ***

15 апреля картина «вчерне кончена и показывается знакомым (видел и весьма одобрил ее Шаляпин). Картина, вероятно, будет называться «Святая Русь» (мистерия). Среди зимнего северного пейзажа притаился монастырь; к нему идут-бредут и стар и млад со всей земли. Тут всяческие «калеки», люди, ищущие своего бога, носители идеала, которыми полна наша «Св. Русь». Навстречу толпе, стоящей у врат монастыря, выходит Светлый, Благой и Добрый Христос с предстоящими Ему – святителем Николаем, Сергием и Георгием (народные святые). Вот вкратце тема моей картины, которая нравится, в которой есть живые места; но надо ее достойно кончить».

*** Это, кажется, единственный случай, когда Нестеров решился показать посетителям лишь «вчерне конченную картину». Молва о «Святой Руси» была так велика, желание ее увидеть у многих было так настоятельно, что художник нарушил на этот раз свое обычное правило. Он и сам хотел проверить себя на впечатлениях тех, кто любил его искусство. ***

Нестеров верно нашел и превосходно написал природное окружение для задуманной картины. Только суриковские зимы («Боярыня Морозова» и «Взятие снежного городка») могут сравниться по своей подлинности и «морозности» с этою нестеровскою зимой, могучею и строгою, прекрасною и широкою, как сама русская земля. Из шестнадцати фигур на картине шесть мужских, десять женских. Все они, за исключением одной, связаны с деревенской Русью. Художник собирал этих людей из глубин народной жизни. «Как-то забрел я далеко от монастыря, на кирпичный завод, – пишет Нестеров про свою соловецкую поездку. – Там попался мне типичный монах-помор. Он был в подряснике из синей крашенины, на голове самоедская меховая шапка с наушниками. Я попросил его посидеть, он согласился. Этюд, написанный с него, вошел потом в «Святую Русь»…»

«Однажды встретил я днем в стенах обители мальчика-монашка лет 16–17-ти, такого бледного, болезненного, с белыми губами, похожего на хищную птицу – на кобчика, что ли… Он был пришлый богомолец, такой неразговорчивый. Недуг одолевал его медленно и беспощадно. Его я тоже написал, и он попал в «Святую Русь».

vk.com/russian_painting