Праздник Вакха

Генрих Семирадский «Праздник Вакха» (1890) 
Холст, масло. 80 x 158 см 
Серпуховский художественно-исторический музей, Серпухов, Россия 

Празднества в честь Диониса — врумалии или вакханалии, т. н. оргии, чем-то схожи по описанию с шабашем ведьм: во время празднеств рекой текло вино, возбуждающее все чувства человека, бодрящее, раскрепощающее, звучала ритмичная музыка, танцовщики исполняли танцы, которые вкупе с экзальтацией всех чувств и удивительной музыкой доводили участников до состояния эйфории и экстаза, граничащего с безумием. Особенно в этом смысле выделялись женщины, т. н. менады (от слова «мания» — безумие) или вакханки, получившие своё прозвище от второго имени бога (отсюда же возникло понятие «вакханалия»), которые по некоторым свидетельствам в порыве священного безумия могли голыми руками растерзать стадо быков. 

Как известно, русское искусство ХIХ века развивалось в противостоянии и одновременно взаимовлиянии двух ведущих направлений: реалистического и академического. Различное понимание задач искусства, самого понятия «красоты» определило и различие эстетических программ этих направлений, что придало художественной жизни России напряженность и разнообразие. Забывая об этой оппозиции, порой бывает трудно разобраться в истоках пафоса намеренного аскетизма, колористической сдержанности работ В.Г.Перова, И.Н.Крамского, В.М.Максимова, Н.А.Ярошенко. Изучение творчества Семирадского и мастеров его круга воссоздает целостную картину развития искусства, помогает понять не только специфику академизма, но и многие явления в эстетике мастеров демократического крыла культуры.
При полярных различиях эстетических программ салонно-академического и демократического направлений в культуре второй половины ХIХ столетия, реальная картина жизни искусства не укладывалась полностью в двухчастную схему. Между ними не было непроходимой стены; помимо взаимо отталкивания, полемики, имело место взаимовлияние. Мастера демократического реализма часто искушались «красотой» или полемизировали со своими оппонентами на их языке, вступали с ними в соревнование на их же поле. 
При пристальном рассмотрении искусство Семирадского предстает значительно более разнообразным – в жанровом, тематическом и стилистическом отношениях. Кроме исторических «машин» и «античных идиллий», в его наследии присутствуют работы для театра и оформления интерьеров, пейзажи, портреты; наряду с солнечными холстами «из жизни древних» – «беклинские» мотивы, полные мистических настроений ночные сцены; рядом с языческим культом обнаженного тела – любование уединенной жизнью монастырей в горах; преданность натурному этюду соседствует с увлечением условностью музыкального театра.

Долгое время поздний академизм и один из его главных героев – Генрих Семирадский – проходили по разряду «плохого искусства». . 

Античная традиция воспринималась Семирадским и многими его современниками как исток, основание европейской цивилизации. Выбор Семирадским античной тематики позволил ему быть наднациональным, ощущать себя не поляком или русским, но европейцем в широком смысле слова, «пить» из источника всей европейской цивилизации, выращивать свое искусство из «корня западного мира». Семирадский строил свою биографию как биографию художника всеевропейского.

«Демонические силы, таящиеся в человеке, легко овладевают им, когда он бросается в водоворот экзальтации. Упоение бытием у поклонников Диониса нередко выливалось в упоение кровью и разрушением. Бывали случаи, когда женщины тащили в лес младенцев и там, носясь по горам, рвали их на куски или швыряли о камни. В их руках появлялась тогда сверхъестественная сила», — говорит Мень. 

«Они несут повсюду разрушенье: 
Я видел, как они, детей похитив, 
Их на плечах несли, не подвязавши, 
И на землю не падали малютки. 
Все, что хотели, на руки они 
Могли поднять: ни меди, ни железа 
Им тяжесть не противилась». 
(Еврипид, «Вакханки»)