Фруктовая лавка

Годы создания: между 1618 и 1621

Оригинальный размер: 206 x 342 см.

С-Петербург, Эрмитаж

Описание картины: Неизвестно, кем были написаны фигуры лавочницы в чепце и нарядной горожанки, пришедшей за покупками, в натюрморте «Фруктовая лавка» из собрания Эрмитажа. Но обратите внимание, что и здесь, как и в любом другом натюрморте Снейдерса, изобразитель людей отнюдь не старался имитировать письмо своего патрона, не стремился, так сказать, подладиться к не­му, а напротив, демонстрировал живопись откровенно иного стиля. И это, конечно, делалось неспроста: так достигалась осо­бая выразительность, глубина и сложность
пространственной структуры натюрморта. Нужна была бездна мастерства и бездна вкуса, чтобы получился не разнобой, а сложное единство, взаимообогащение сти­листических элементов.
Вообще, «Фруктовая лавка» — один из лучших и характернейших натюрмортов Снейдерса. О некоторых других отчасти дают понятие сами их названия: «Повар у стола с дикой козой, дичью и омаром», «Овощная лавка», «Рыбная лавка», «Лавка дичи», «Мертвая птичка, дичь и омар на столе с красной скатертью», «Лебедь, дичь, омары и фрукты». А прекрасную суммар­ную характеристику натюрмортов Сней­дерса дал в свое время Левинсон-Лес­синг. «Тяжелые груды спелых золотистых плодов,— писал он,— лопающихся от из­бытка жизненных соков, огромные массы всевозможной живности, уравновешиваю­щие друг друга лишь собственной тяже­стью, создают внутреннее напряжение в картине, полной какой-то скрытой дина­мики. Эти распределяющиеся по вертика­лям и диагоналям композиции силы не всегда разрешаются в горизонтальной пло­скости огромного каменного стола или массивного дубового прилавка; они про­рываются наружу то в виде огромных свешивающихся со стола гроздей плодов или тяжелых туш, готовых сорваться с крюка, то в виде отдельных предметов, скатившихся со стола и беспорядочными кучами лежащих на полу. Снейдерс стре­мится усилить это впечатление и другими средствами: он вводит в композицию жи­вые существа и моменты действия. Мы видим на его картинах то живых угрей, ко­торых вытряхивают из кадки, то обезьяну, опрокидывающую корзину с плодами, то тюленя, выползающего из-под стола, то кошек и собак, подкрадывающихся к со­блазнительной добыче, то попугаев, клю­ющих спелый виноград или оживляющих своим криком полную драгоценных яств кладовую...»