Андреа Мантенья «Мёртвый Христос»

Андреа Мантенья «Мёртвый Христос» (вторая половина 15 века) 
Холст, темпера. 68 × 81 см 
Пинакотека Брера, Милан 

Точная дата создания картины неизвестна; предположительные датировки колеблются от 1466 до 1500 года. До смерти автора картина оставалась в его мастерской и была найдена после его смерти. В настоящее время находится в пинакотеке Брера в Милане. 

Сюжет картины — оплакивание Христа — традиционен для европейской живописи. Тело Христа покоится на мраморной плите (так называемом камне помазания); слева изображены профили Богородицы и апостола Иоанна. В верхнем левом углу различим фрагмент ещё одного лица. По всей видимости, это Мария Магдалина, на что указывает также и стоящий в изголовье Христа сосуд с миром. 

Известность произведению принесло в первую очередь оригинальное композиционное решение. Тело лежащего на камне Христа изображено в необычном ракурсе: не параллельно, а перпендикулярно горизонтальной оси. Смелость и сложность такого решения неожиданны для искусства Раннего Ренессанса. Резкое сокращение перспективы позволяет зрителю одновременно видеть и лицо мёртвого Христа, и раны на его ступнях. При этом исследователи отмечают один нюанс: ступни Христа явно уменьшены, а голова, по сравнению с ними, увеличена. Подобное искажение пропорций допущено художником не случайно: если бы Мантенья передал реальное соотношение между ступнями и головой, основное место на холсте заняли бы ноги, что помешало бы восприятию главного центра картины — головы Христа. Это доказывает, что эксперимент с перспективой — не самоцель, а средство решения сложной художественной задачи. 

Экспрессивность и напряжённость композиции подчёркивается также и расположением остальных персонажей. Их лица «обрезаны» краем холста: мы видим только стиснутые пальцы и сведённые скорбью рты. Те, кто при жизни были ближе всего Христу, сейчас малы и бессильны перед величием и тайной его смерти. 

Мёртвый Христос изображён предельно реалистично. Тело и зияющие на нём раны кажутся материальными, объёмными, как будто перед нами скульптура, а не холст. Почти монохромный колорит не просто передаёт бледность безжизненного тела, но и словно бы уподобляет его изначально мёртвому камню, на котором оно покоится. В нём нет ничего сверхчеловеческого, трансцендентного; оно предстаёт зрителю «мёртвым куском материи». И только еле заметный нимб говорит о божественной природе Христа и даёт надежду на воскресение.