Изобразительное искусство Северо-Западной Руси XIII-XV вв.
Северо-западные земли Руси избежали всеобщего разорения в годы татаро-монгольского нашествия, хотя тяжесть чужеземного ига сказалась и здесь. Возрождение русской культуры спустя несколько десятилетий совпало с общим подъемом искусства всего восточно-христианского мира. Раньше всего новые ростки, которые дадут богатые плоды в XIV—XV вв., появляются в Новгороде и Пскове.
Новгородская монументальная живопись начиная с середины XIV в. характеризуется рядом важных особенностей, свидетельствующих об изменениях в мировосприятии людей, о более глубоком постижении мира и человека, о расширении круга идей, ставших достоянием искусства. Свободнее и непринужденнее строятся теперь композиции традиционных евангельских сцен, многогранней становятся образы святых. Многие новгородские живописцы второй половины XIV столетия находились в сфере воздействия того направления в искусстве восточнохристианского мира, которое представлено работами Феофана Грека в Новгороде. Среди них были художники, обладающие яркой творческой индивидуальностью. Вот почему фрески церквей Федора Стратилата (1370), Успения Богоматери на Волотовом поле (1360-1390), Спаса на Ковалеве (1380), Рождества на Кладбище (1390) имеют много общего и в то же время сильно отличаются друг от друга. Росписи церкви Успения на Волотовом поле погибли в войну. Композиции фресок предельно экспрессивны, в образах ощущаются душевный порыв, энергия. Это искусство соответствует духу времени с его напряженными исканиями и социальными столкновениями.
Феофан Грек (около 1340 — около 1410) — замечательный византийский художник, приехал на Русь, в Новгород Великий, в 1370-х гг. Заезжий константинопольский мастер, он остался на Руси и прожил здесь более трех десятков лет, расписывая храмы и создавая иконы. Сохранившиеся на Руси произведения Феофана Грека позволяют представить облик незаурядного человека и гениального художника. Время и место рождения Феофана Грека неизвестно. Можно лишь предполагать, что родился он около 1340 г. в Византии; мастерству, судя по высочайшему качеству его искусства, обучался в Константинополе. Рано покинув родину, Феофан путешествовал по православному миру. Он расписал более 40 церквей в Халкидоне, Галате и Кафе (Малая Азия и Крым). Вероятно, Феофан, работавший быстро и увлеченно, побывал и во многих русских городах. Есть сведения о работе Феофана Грека в Москве, Нижнем Новгороде, косвенные данные о его работе в Коломне, Серпухове. Фрески церкви Спаса Преображения на Ильине улице в Новгороде, выполненные в 1378 г., — единственный достоверный образец творчества Феофана. Они дошли до нас в очень фрагментарном виде, поэтому трудно восстановить систему росписи храма в целом. Лучше других сохранились изображения Христа Пантократора в куполе, Троицы и святых в Троицком приделе. Все фрески написаны необычайно легко и уверенно. Краски нанесены тонким слоем, поражает широкая и свободная манера письма. Поверх основного красочного слоя широкими мазками наложены черные и серые тона, белые и голубоватые блики, символизирующие Божественный свет. В ликах феофановских святых, преподобных, столпников скрыт мощный духовный порыв, встреча с Божественным потрясает человеческую природу. Мир его фресок — это движение, драма, потрясение.
Московские летописи начинают упоминать Феофана с середины 1390-х гг. в связи с росписями кремлевских соборов. Первая такая запись сообщает о росписи в 1395 г. церкви Рождества Богородицы. Спустя четыре года феофанова дружина работает в Архангельском соборе — великокняжеской усыпальнице. К 1405 г. относится летописная запись о росписи Благовещенского собора, упоминающая рядом с именем выдающегося византийца и великого русского художника Андрея Рублева. В Благовещенской церкви Феофан создал две обширные композиции — «Страшный суд» (он помещался обычно на западной стене) и «Древо Иесеево» — художественное воплощение родословной Христа, изображавшееся в виде дерева с ветвями, на которых в медальонах представлены были его предки.
Феофан воспитал в Москве группу талантливых учеников, фактически став главной фигурой в художественной жизни русской столицы конца XIV — начала XV в. Иконы, достоверно созданные самим Феофаном, неизвестны, хотя ему приписывается немало первоклассных произведений. Например, монументальный образ Петра и Павла, «Преображение» из Спасского собора в Переславле-Залесском, Донская икона Богоматери с «Успением» на обороте из Успенского собора в Коломне. Феофан Грек был последним представителем византийского столичного искусства в истории русской живописи.
Новгородская иконопись — одна из самых ярких страниц древнерусского искусства. Усиление самостоятельности в художественной жизни Новгорода становится особенно заметным во второй половине XIII в., когда в результате татаро-монгольского нашествия заметно ослабли связи с Византией. В живописи активизировалось линейное начало, рисунок сделался графичнее, а колорит стал строиться на сочетании ярких цветов. Эти черты станут характерными для всей новгородской иконописи.
Икона «Святые Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» XIII в. необычна. Колорит, симметричная композиция, неподвижность разномасштабных застылых фигур — все противоречит классической византийской традиции. Предельное сокращение художественных средств, близость народному примитиву, направленная сила воздействия образа говорят о народном религиозном сознании. Новгородцы могли чтить в таких иконах магическую силу, прямую способность к покровительству, заступничеству, защите. Новгородские иконы XIII в. содержат в себе и пафос священного объекта, специально украшенного. Красный цвет, символизирующий Божественный свет, энергию, станет основным элементом в колористическом строе многих новгородских икон.
Икона «Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» открывает большую серию новгородских краснофонных икон XIV — XV вв. Среди лучших из них — «Илья Пророк» начала XV в. Взятый живым на небо пророк Илия почитался христианством как великий, владеющий пророческим даром обличитель язычества, пустынник-отшельник. Глубокие и разнообразные мотивы почитания Илии объясняют частое обращение к нему древнерусского искусства и многое определяют в образах пророка. Изображение дано «крупным планом», оно преподносится решительно, как бы надвигаясь, что достигается интенсивным, «приближающим» изображение цветом и фронтальным разворотом композиции, взглядом святого.
Авторы новгородских икон избегают какой-либо недоговоренности. Им чужда сложность богословских догматов. Особенно любили новгородцы изображать «избранных святых». Написанные в фас, в одинаковых позах, различаясь лишь внешними атрибутами, святые стоят, сурово глядя в лицо молящемуся. В подобных иконах ярче всего проявилось своеобразие религиозности новгородцев, забота заказчиков о хлебе насущном. Чаще всего изображались соименные святые и «скоропомощники» в важных делах: Илья Громовержец — податель дождя; Никола — покровитель путешествующих и страждущих; Георгий, Василий, Флор и Лавр — оберегали земледельцев и домашний скот; Параскева Пятница и Анастасия — покровительницы торговли. Продолжением народной темы стали замечательные иконы, созданные в середине XV в., запечатлевающие вполне реальные образы и события. Среди них иконы «Молящиеся новгородцы» и «Битва новгородцев с суздальцами».
Иконы конца XIV- начала XV в. как бы вбирают в себя лучшие достижения новгородской иконописи, сочетая одухотворенность образов, яркую красочность и непосредственность с классичностью композиции и рисунка. Воин-змееборец Георгий остается одним из любимых образов новгородских мастеров. Святого Георгия на иконе XV в. иконописец запечатлел в момент схватки с чудовищем, силуэт нагнувшего голову белоснежного коня великолепно вырисовывается на красном фоне. Взлетевший плащ Георгия развевается, как победный стяг. Отточенность композиции делает икону почти геральдическим знаком, эмблемой победы.
Икона «Отечество» написана в период борьбы с еретическими учениями, особого внимания к догмату о троичной природе Бога. Новгородский мастер, используя сложную символику, изображает Святую Троицу в иконографическом варианте Отечества, предполагающем известную конкретность образа. На пламенеющем престоле восседает Бог Отец. Невидимый и непостижимый, он наделен здесь чертами Христа, но при этом у него белоснежно седые волосы и борода. На коленях у Бога Отца изображен Христос — отрок, который держит в руках голубую сферу с голубем — образ Святого Духа. Композиционный строй иконы, огромная «убедительность» образа делают его необыкновенно ясным и впечатляющим.
Живопись псковской школы характеризуют повышенная эмоциональность персонажей, сочность письма, в котором линия никогда не играла такой большой роли, как в Новгороде, специфически «псковские» лица с несколько «пронзительным» выражением и особой лепкой форм, любовь к декоративной отделке и сугубо псковский колорит, в котором большую роль играло сочетание красного и темно-зеленого. Самая значительная псковская икона раннего периода — «Илья Пророк в пустыне» с житием и деисусом. Его фигура кажется овеянной «тихим ветром». Верхнее поле иконы занято изображением деисуса, что станет традиционным для псковской школы.
Икона «Сошествие во ад» захватывает своим драматическим накалом. Христос, изображенный в энергичном развороте, одет в нехарактерные для русской иконописи ярко-красные одежды, на которых сверкают белые блики. В верхней части иконы изображен своеобразный деисус. Богоматерь и архангелы обращены не к Христу, а к Николе. Место Иоанна Предтечи занял Георгий. Отступления от канона, возможно, объясняются тем, что Христос и Иоанн Предтеча — действующие лица основного сюжета. Изображения на поле иконы, следовательно, входят в общую композицию.
Икона «Собор Богоматери», насыщена сложной символикой. «Изображая» тексты рождественских песнопений, художник соединил Рождество Христово, Поклонение волхвов, аллегорические фигуры Земли и Пустыни. Живописные особенности согласуются с драматическим образным строем иконы. Зеленому фону противопоставлены алый и белый цвета одежд, трона и яркие светлые блики. От такого сочетания возникает впечатление сродни вспышке — словно из мрака рождается всепобеждающий свет.
