Искусство Рококо - Жан-Антуан Ватто
Культура 18 в. получает в наследие от предыдущего столетия особое эстетическое сознание, в котором художественный вкус важнее многих других качеств человека. Ларошфуко так заметил по этому поводу: «Французы более обижаются, когда порицают их вкус, нежели ум». Высокоразвитый вкус с точки зрения 18 столетия — характеристика высокообразованного и утонченного человека.. Он прежде всего предполагал умение отличить прекрасное в природе и искусстве, знание того, по каким законам возможно искусственное воссоздание природы, но и умение глубоко наслаждаться художественным произведением.
Искусство должно быть похоже на природу, и наоборот. Вкус — это соединение данных противоположностей: в произведении искусства возникает иллюзия жизненности, но человек со вкусом это понимает, кроме того, он знает, как это сделано, и получает как бы двойное наслаждение: с одной стороны, от естественного, с другой — от искусственного. Там, где есть вкус, — там наблюдается сопряжение этих двух вещей. Знание и наслаждение — противоречивые стремления — стали для культуры рококо основополагающими факторами. Художник и зритель понимают и идут навстречу друг другу. Если для барочных эффектов необходима вся гамма эмоциональных состояний — от радости до трагедии, то для наслаждающегося рококо — лишь изысканно тонких, изящных. Для художественного языка рококо слово «изящный» — ключевое. Оно характеризует «красоту очертаний предметов, их соразмерность, отточенность формы, изысканность, элегантность внешнего вида, грациозность движений». О величественном, прекрасно-возвышенном, как это было в искусстве барокко, уже не идет речи. Даже в самой манере выдающихся мастеров рококо заметна виртуозная легкость и тонкость исполнения, точно найденная мера между изысканностью и простотой, формой и масштабом образа. Не случайно именно в эпоху рококо утверждает себя балетный театр с его вниманием к милым миниатюрным движениям и явлениям, какими могли быть природные, тонкие и изысканные орхидеи, бабочки, аквариумные рыбки, тонкоствольные деревья, восточная экзотика.
Современники называли рококо «стилем Людовика XV», отмечая тем самым эпоху его возникновения. Время правления Людовика XV во Франции — 1715—1774 годы.
Слово «рококо» произошло от французского «рокайль», т. е. искусственный грот, раковина; хрупкая, тонко расчлененная асимметричная природная форма. Французский резчик и ювелир Жан Мондон-младший в 1736 г. в «Первой книге форм рокайль и картейль», которая дала гравюрные образцы этого стиля, употребляет слово «рокайль». Но термин стал названием стиля только во 2-й пол. 19 в., когда швейцарский историк культуры Яков Буркхард связал его с категорией изящного и распространил на ряд явлений искусства.
Выдающимся мастером рококо во Франции был Жан-Антуан Ватто (1684—1721). Художник прошел довольно тяжелую жизненную школу и умер молодым в Ножан-на-Марне от туберкулеза легких, мучившего его с ранних лет. Сын кровельщика из местечка Валансьен на границе Фландрии и Франции, в 1702 г. он приезжает в Париж. Начинает свою карьеру со службы в гравюрной лавке, с 1704 г. берет уроки у театрального художника Жилло, а затем у монументалиста Одрана (1708 г.). Чрезвычайно тонкий, музыкально чувствующий мир художник обладает обостренной реакцией на окружающую его среду. Сначала со своими учителями, а затем самостоятельно он работает над декорировкой интерьеров домов французской знати (отели Пульпри, Шовлен, Косее), «китайскими мотивами» (шину-азери), что было новым в то время, украшает деревянные панели королевского кабинета в замке Ла-Мюэт (1708—1710). В 1712 г. расписывает столовую банкира и коллекционера Кроза. Этот же год для Ватто был ознаменован принятием в Королевскую академию живописи. В 1717 г. он получает звание академика «галантных празднеств» — титул, специально придуманный для него. Он признается как мастер особого жанра пасторали, в котором «театральные ассоциации сочетаются с впечатлением от живой природы, теплого воздуха, серебристого света». Пейзажный фон, фигуры, очень близкие итальянской комедии масок, изящные и грациозные, тонкий колорит, насыщенный светом, — вот признаки художественной манеры Ватто. Картины мастера не датированы. «Праздник любви» изображает парк со статуей Афродиты и группами любезных дам и кавалеров. Элегическое настроение звучит хрупкой мелодией нежных трепетных созвучий зеленых и голубых, розовых и жемчужно-серых, лиловых и красных тонов — сложенные мелкими мазками, они «вибрируют» на поверхности картины. Наслаждение, создаваемое «звучащей под сурдинку» музыкой форм, красок, не поддается описанию. Позднее, может быть, именно это Делакруа определит как «область неопределенных и меланхолических чувствований».
Иронически печальны, полны неприметного очарования портретные образы: «Савояр», «Мецетен», «Финетт».
Одна из лучших работ Ватто — «Отплытие на остров Киферу». Она принесла ему звание академика. Образ произведения чрезвычайно музыкален. Кажется, в композиции картины исполняется какой-то медленный танец, в ритме которого дамы и кавалеры движутся по склону холма к ладье, которая должна доставить их на Киферу — остров любви, где, по преданию, родилась Афродита. Движение асимметрично, от правого края картины с фигурой богини и высокими деревьями парка в центр композиции. Действие растоплено в золотистом мареве; мягкий, рассеянный свет струится сквозь кроны деревьев. Деревья, природа наделены такой же степенью одушевленности, трепетности, как и фигуры людей. Особое очеловечивание природы скажется в действительной любви культуры рококо к паркам и садам. Но грусть и ирония Ватто, понимающего несбыточность, иллюзию единства природы и искусства (культуры), присутствуют в настроении его картин («Общество в парке», «Затруднительное предложение »).
Великий философ 18 в. Дидро назвал это явление «парадоксом актера». Тезис «Мир — театр, и люди в нем — актеры» для 18 в. приобретает иной смысл. Театр — это идеальный образец (искусство тоже) для подражания, в актере нет своего собственного содержания — он каждый раз перевоплощается в самые разные индивидуальности, он должен быть абсолютно пустым, чтобы быть чем-то наполненным; с другой стороны, рядом с искусством — театром есть стихия жизни, которая вливается в эту искусственную систему. Руссо считал, что подлинно великие произведения рождаются при столкновении стихии жизни и театра — искусства.
Произведения Ватто представляют как раз это столкновение. В творчестве художника «театральная тема» заявлена довольно громко. Как рассказывают биографы (а после смерти мастера о нем вышли сразу две книги почитателей, покро- вителей и друзей: Жана де Жюльена — директора красильной мануфактуры и Франсуа Жерсена — торговца картинами), художник досадовал на себя, был недоволен сделанным, метался от сюжета к сюжету. Это очень хорошо напоминает рассказы Руссо о себе в его знаменитой «Исповеди». «Итальянские комедианты», «Жиль» определяются исследователями как написанные Ватто после 1717 г. «Жиль» изображает актера в белой одежде на фоне деревьев и неба. На втором плане — группа актеров, которые тянут за веревку осла. Фигура Жиля обращена прямо к зрителям — удивительная игра чувств на лице этого человека, лицедея, тонко чувствующего театральный зал и жизненную стихию. Колорит картины более холодный, голубоватый в отличие от золотистого в «Отплытии на остров Киферу». Миниатюрная живопись удивляет совершенством технического исполнения. «Изумительной» назвал технику Ватто Делакруа, считая, что в ней «соединились Франция и Венеция».
Последнюю картину — вывеску для антикварной лавки своего биографа и друга Жерсена — Ватто, обычно недовольный собой, очень ценил. Произведение представляет интерьер художественной лавки: кто-то рассматривает картины, слуги укладывают в ящик купленные вещи, небольшая группа людей беседует. Акценты в картине расставлены равномерно, в ней можно увидеть еще один вариант «галантной сцены», а можно обратить внимание на милую естественность группы, занятой разглядыванием собачки и дружеской беседой. Тут вспоминается случай, рассказанный о современнике Ватто — художнике Шардене. Ему надоела болтовня человека, который хвастался своим умением хорошо писать картины. «Но кто вам сказал, что пишут красками?» — спросил Шарден у бахвала. «А чем же?» — возразил удивленный собеседник. «Пользуются красками, но пишут чувствами», — ответил маэстро.
Савояр с сурком (1715)
Диана у ручья (1716)
Юпитер и Антиопа
Антиопа - царица амазонок. Она дочь фиванского царя Никтея, родила от Юпитера близнецов - Зета и Амфиона. Царь Никтей разгневался от поступка Антиопы и она бежала от отцовского гнева в Сикион, где вышла замуж за царя Эпопея.
На картине художник изобразил сцену любовного свидания Антиопы с Юпитером. Она устала от любви, но Юпитер будит ее.
Праздник любви (1717)
Перед нами флиртующие пары, среди них особенно хороша пара на первом плане - юная дама как бы нехотя слушает своего поклонника, она видна в профиль, и этот тонкий профиль, этот своенравный поворот изящной белокурой головы, этот взгляд искоса из-под опущенных ресниц полны живой прелести.
Любовная гамма (1717)
Итальянская комедия
Общество на открытом воздухе (1716)
Пасторальные танцы (1720)
Галантные празднества (1717)
Любительница приключений (1717)
Ухажер в глуши (1710)
Общество в парке (1716)
Жиль в костюме Пьеро (1719)
Щемящий меланхолический мотив звучит в картине "Жиль". Это один из персонажей итальянской комедии в своем традиционном белом костюме, в круглой шляпе и с круглой пелериной - возвышается во весь рост на фоне неба, в то время как где-то внизу другие коменданты располагаются на отдых. Фигура Жиля, странно бездействующая, с повисшими руками и остановившимся взглядом, как бы не имеет никакого отношения ни к ним, ни вообще к чему бы то ни было на свете, он один. Не видно, что он от этого страдает. Он просто один и все. В этом ощущении, в этой застылости затаена бесконечно грустная мысль об одиночестве человека, запертого в самого себя, как в клетку.
Затруднительное предложение
Серенада
Квартет (1719)
Сцена французской комедии (1720)
Церера (Лето) 1715
Танец (1718)
Паломничество на Киферу (1719)
Одно из самых больших своих произведений. Кавалеры и дамы отправляются на остров любви; как будто на наших глазах любовь зарождается, движения полны неуверенности, взгляды - сомнений, затем затем любовное чувство растет. Эта тончайшая палитра чувств прежде всего создана самим цветом: колеблющимся, мерцающим, переливающимся один в другой, гаммой золотистых оттенков, сквозь которые проступает основной серебристо-голубоватый тон, что в целом напоминает колорит венецианцев; светом, разбивающимся на блики. Но все это не любовь, а игра в любовь, театр.
Радости бала (1719)
Радости любви
Чудесен лихой гитарист в белом наряде и голубых чулках: как он старается пленить своей игрой недоверчивую красавицу, одетую в золотистый шелк! А тут же, в стороне от веселого общества, отвернувшись от него, некто одинокий и меланхоличный скучающим взором смотрит на мраморную наготу статуи. Ему не хватало дамы?..Нет, это что-то другое, глубже. Как умеет Ватто выразить в своих будто фарфоровых фигурках живые чувства и эту внезапно среди хрупкого веселья охватывающую душевную усталость и печаль.
Одевание (1717)
Застенчивый любовник (1718)
Лавка Жерсена (1718)
